МЕСТО И ЗНАЧЕНИЕ ТЕОРИИ ПОЗНАНИЯ В ФИЛОСОФИИ И ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЕ
Теория познания (или гносеология) является важнейшим разделом метафизики как философского учения о первоосновах сущего. В самом общем и абстрактном виде теория познания может трактоваться как философское учение о знании и всеобщих закономерностях познавательной деятельности человека.
Прежде чем обратиться к историческим вехам становления гносеологии, необходимо несколько слов сказать о ее жизненных истоках. Дело в том, что смысл человеческого бытия в мире, равно как и фундаментальные закономерности самого бытия, никогда не лежит на поверхности и никогда не дан нам в непосредственном опыте. Истинное знание о мире и о самих себе, в отличие от самоуверенного обывательского мнения, требует от нас волевого познавательного усилия и выхода за границы очевидного. Жизненный исток теории познания сродни детскому восхищению величием, сложностью и многослойностью мира, где ощущение внутреннего родства с ним соседствует с жаждой овладеть его невидимой сокровенной глубиной, проникнуть в первоистоки. Мир и собственная душа - это вечные загадки, и стремление к новому, все более глубокому и точному знанию о них составляет родовую характеристику человека. Подобная познавательная устремленность, которую можно назвать волей к истине, рано или поздно приводит к желанию разобраться и в самой природе знания, т.е. к появлению философского знания о знании.
Термин «теория познания» был введен в философию относительно недавно - в середине XIX в., что было связано с бурным развитием естественных, технических и гуманитарных наук. Первая систематически и синтетически продуманная философская теория познания была создана раньше - в конце XVIII в. И. Кантом. Ему же принадлежит классическая формулировка фундаментальных гносеологических проблем: как возможны математическое, естественнонаучное, метафизическое и религиозное виды знания и каковы их существенные характеристики? Ряд исследователей склонен начинать отсчет существования теории познания как самостоятельной философской дисциплины именно с трудов кенигсбергского мыслителя.
Однако более распространенной и, по-видимому, более обоснованной является позиция тех исследователей, которые считают, что как относительно сложившаяся отрасль философского знания, имеющая свой категориальный язык и методологический аппарат анализа, теория познания оформляется в Европе в XVI-XVII вв. в трудах двух крупнейших европейских мыслителей Нового времени - Ф. Бэкона и Р. Декарта. В этот исторический период, связанный со становлением классической европейской науки и идущим параллельно процессом секуляризации общественной жизни, феномен знания, механизмы его получения и проверки впервые превращаются в самостоятельный и важнейший объект философских исследований. Отныне именно наука, основанная на строгих экспериментальных и теоретических методах получения и обоснования знания, приобретает особую общественную ценность. При этом человек, наделенный разумом и самосознанием, начинает трактоваться как автономный и свободный субъект деятельности, более не нуждающийся в Боге как источнике его практической и познавательной активности.
Есть глубокая закономерность в том, что кристаллизация философской теории познания как органической и становящейся со временем все более влиятельной части метафизики происходит в тот исторический момент, когда религиозное знание, основанное на истинах Священного Писания и мнении церковных авторитетов, последовательно отделяется от знания, покоящегося на доказательстве и критической установке сознания. При всей относительности противопоставления различных видов знания, о чем речь пойдет в следующих главах, именно развитие науки и научных институтов явилось определяющим фактором становления гносеологии в рамках европейской философской традиции.
Это не означает, что фундаментальные гносеологические проблемы не обсуждались в рамках средневековой схоластики или в античной философии. Сегодня становится очевидным, что многие вопросы логики и философии языка обстоятельно разрабатывались уже в трудах средневековых схоластов. Достаточно вспомнить знаменитые споры о природе универсалий (общих понятий), а также исследования средневековых филологов, без которых не могла бы впоследствии сложиться знаменитая грамматика Пор-Рояля и которые до сих пор вызывают живейший интерес у специалистов в области философии языка. Если же обратиться к истории православной мысли, то следует упомянуть о своеобразии кирилло-мефодиевской традиции в понимании задач философии и познавательной активности человека в целом. Они видятся в «знании вещей божественных и человеческих, насколько может человек приблизиться к Богу, что учит человека делами своими быть по образу и подобию сотворившего его» 1 , т.е. особое внимание уделено здесь нравственно-практической компоненте знания.
Следует также отметить довольно подробную разработку проблем непосредственного, мистико-интуитивного познания в католической и православной богословской мысли Средневековья. Известно, какое влияние оказали средневековая мистика и традиции ее богословского рефлексивного осмысления на А. Швейцера и В.С. Соловьева, П. Тейяра де Шардена и Н.О. Лосского, М. Хайдеггера и Н.А. Бердяева, А. Бергсона и Л.П. Карсавина. Когнитивные проблемы, связанные с природой и функциями мистического опыта, сегодня довольно интенсивно обсуждаются в философской и психологической литературе .
Если обратиться к античному философскому наследию, то наличие и в нем серьезной эпистемологической составляющей не вызывает сомнений. Фактически уже Парменид формулирует ключевые теоретико-познавательные проблемы: как соотносятся бытие с мыслью о бытии, а также умопостигаемый и чувственный образы мира? Его ученик Зенон Элейский разрабатывает учение о критериях различия истинного и ложного знания, а также ставит вопрос о диалектике понятий, присущей нашему рациональному постижению мира. У Демокрита мы встречаем почти точно сформулированную проблему о соотношении первичных и вторичных качеств в чувственном познании вещей, а у Эпикура - довольно тонко проработанную теорию знания как отражения действительности. У скептиков мы найдем обстоятельно разработанную проблематику субъективной (личностно-психологической), а у пифагорейцев и неоплатоников - напротив, объективно-смысловой составляющей познавательного процесса. Если же обратиться к наследию Платона и Аристотеля - двух величайших интеллектуальных вершин античного мира, - то в рамках их целостных философских построений выделяются уже достаточно объемные и детально продуманные теоретико-познавательные «блоки».
Показательно, что античное гносеологическое наследие не утратило своей теоретической актуальности. Свидетельство тому - до сих пор непревзойденные по своей точности и краткости платоновское классическое определение истины и аристотелевский запрет на существование формально-логических противоречий в мышлении как отрицательный критерий истины любой познавательной модели 1 . Не случайно античное наследие всегда воспринималось и до сих пор воспринимается философами как наиблагодатнейший материал для концептуально-теоретического прочтения и стимул для собственных метафизических размышлений. Обращение к творениям античных мыслителей в философии XX в. служило стимулом для выдвижения собственных оригинальных гносеологических идей у таких непохожих друг на друга авторов, как Э. Кассирер и В.Ф. Эрн, Э. Гуссерль и П.А. Флоренский, М. Хайдеггер и А.Ф. Лосев.
Однако говорить о выделении теории познания в самостоятельную философскую дисциплину в рамках античной мысли было бы неправомерно. В ней гносеологическая проблематика растворена в онтологической и последовательно ей подчинена (за исключением, пожалуй, лишь скептиков). С позиций древнего грека или римлянина, индивидуальная познающая душа чаще всего является частью Мировой Души, а истинное содержание мышления тождественно истинному бытию, которое может вести независимое существование в рамках живого античного Космоса даже и без познающего человека.
Так, для центральной категории греческой мысли - «Логоса» - характерна полисемантичность. Логос одновременно обозначает и слово, и мироупорядочивающий космический закон , и физический разумный огонь (что нашло наиболее зримое отражение у Гераклита и в наследии стоиков), и человеческую мысль, и устную речь, и, наконец, существеннейший атрибут человека, ибо именно Логосом как разумной частью души он и отличается от животного. Здесь налицо прямое сопряжение гносеологических и онтологических смыслов, но при явном преобладании онтологического содержания. Поэтому- то для грека и немыслимо рассуждать о знании как о какой-то автономной и сугубо человеческой, а тем более противостоящей мировой космической гармонии сфере бытия. Если такое бытие и возможно - то это бытие ложного и субъективного знания, мир суетных мнений, противостоящих доказательной и объективной истине, тождественной бытию как таковому. Эта фундаментальная онтологичность и космологическая укорененность греческой мысли, столь странные для философии XIX в., обнаруживают удивительное созвучие метафизическим исканиям XX - начала XXI в., когда вновь возникает стремление повернуться от сугубо гносеологической и субъектоцентристской - именно к онтологической метафизической проблематике, столь характерной для древних греков. С разных позиций это остро почувствовали на Западе - М. Хайдеггер; в России - П.А. Флоренский. Это будет рассмотрено далее, а пока отметим несомненное наличие гносеологических исканий и в более ранние периоды человеческой истории. Недаром ряд авторов настаивает на сугубо мифологических истоках той же греческой мысли.
Так, в период господства мифологического мировоззрения человек стихийно, но, как выясняется в последнее время, весьма глубоко и точно ставил проблему соотношения слова и вещи, идеальной мысли и природного объекта. С точки зрения архаического сознания жесткой границы между этими реальностями нет: магическим словом можно создать или уничтожить вещь, а «отпущенная» в пространство мысль есть органическая часть природного целого, способная оказывать на него самое непосредственное влияние. Отсюда - сакральное отношение первобытных культур к слову и тексту, почитание жрецов и эпических сказителей как носителей и хранителей мощи священной речи, а также особая этическая «нагруженность» слова и знания, ибо - по мифологическим представлениям - неправедные мысль и слово вносят хаос и зло в жизнь мирового целого. Например, термин «рита» (rta ) в индийской мифологической традиции означает одновременно и мировой закон, и сакральную речь, и порядок совершения ритуального действия. Вещь, действие, мысль и слово оказываются в мифологическом сознании однопорядковыми живыми сущностями, обеспечивающими цельность и человеческого, и космического бытия, которые, в свою очередь, невозможно оторвать друг от друга.
Близость мифологического понимания природы знания к его онтологической интерпретации у древних греков несомненна, но за несколькими серьезными исключениями:
- знание мифа не логично, а магично;
- оно требует не столько интеллектуальных размышлений, к чему был так склонен древний грек, сколько интуитивного созерцания и священного безмолвия ;
- его не добывают в творческих познавательных актах и не обосновывают с помощью доказательств, а наследуют от традиции,
имеющей сверхчеловеческое происхождение и санкцию.
Классический философский анализ сущности мифологического знания, в том числе и в плане его влияния на философскую мысль, дан в XIX в. Шеллингом. В философии XX в. миф с различных методологических позиций анализировался такими мыслителями, как Э. Кассирер, К.Г. Юнг, К. Леви-Строс и М. Элиаде. В отечественной философской традиции природа мифологического знания и его функции были глубоко исследованы П.А. Флоренским и А.Ф. Лосевым. Современное обостренное внимание к мифу и структурам мифологического сознания вызывается целым рядом объективных причин - от обнаружения параллелей между наукой и мифом 1 до феноменов социальной мифологии и магической манипуляции сознанием, которые пышным цветом расцвели в условиях вступления человечества в эпоху тотальной информатизации и всевластия средств массовой информации .
Феномен сближения рациональных и внерациональных видов опыта параллельно с возникновением новых иррационалистических тенденций в современной культуре обсудим далее. Здесь же отметим следующую закономерность: с конца XVIII - начала XIX в., когда окончательно откристаллизовалась фундаментальная гносеологическая проблематика, удельный вес теоретико-познавательных исследований в общем массиве философских знаний продолжал неуклонно нарастать. Подлинный гносеологический бум пришелся на последнюю четверть XIX - начало XX в., что было связано, с одной стороны, с гигантскими успехами научно-экспериментальных исследований познавательного процесса и формированием целого набора соответствующих научных дисциплин (когнитивной психологии, физиологии высшей нервной деятельности, психолингвистики, антропологии, социологии знания и т.д.), а с другой стороны, с обостряющимся кризисом классической научной парадигмы и вытекающей отсюда необходимостью глубинной философской рефлексии над основаниями и целями познавательной деятельности человека. Именно в этот период в западной философии ведущее положение занимают гносеологически и методологически ориентированные направления - позитивизм и неокантианство, прагматизм и феноменология.
Возникает иллюзия, что чуть ли не вся философская проблематика может быть сведена к гносеолого-методологической, а феномен знания, особенно научного, является единственно достойным объектом философской рефлексии. Даже проблема ценностей и проблема понимания, откуда впоследствии возникнут новые антропологические и онтологические ходы европейской философской мысли, первоначально обсуждаются в русле методологии гуманитарных наук и специфики познания явлений душевной жизни. Отдадим здесь должное русской философии. Одними из первых на ограниченность и неправомерность подчинения онтологической проблематики гносеологической, а внерациональных форм познания (искусства и религии) - рациональным еще в XIX в. обратили внимание И.В. Киреевский, А.С. Хомяков и В.С. Соловьев, а в XX в. - С.Л. Франк, Н.О. Лосский, С.Н. Булгаков, П.А. Флоренский, Н.А. Бердяев. Так, С.Л. Франк в своем классическом труде «Предмет знания» убедительно показал невозможность чисто гносеологического подхода к феномену знания и необходимость признания его онтологической укорененности в мировом бытии. Он же подчеркнул важность понятия живого знания, введенного еще ранними славянофилами. Н.А. Бердяев в «Смысле творчества» резко выступил против абсолютизации научного знания и трактовки человека только как познающего существа. По Бердяеву, человек - прежде всего творец, созидающий новые культурные смыслы и ценности.
Лишь постепенно, где-то с 20-х гг. XX в., гносеология окончательно отказывается от претензий на поглощение всей остальной философской проблематики и даже как бы отходит на второй план по сравнению с аксиологическими, антропологическими и культурологическими философскими исследованиями, а также новыми ходами онтологической мысли, о чем речь шла в предыдущих разделах учебника. В этот период весьма схожей и показательной оказывается идейная эволюция крупнейших европейских мыслителей. Так, Э. Гуссерль, войдя в философию как теоретик дедуктивных наук и борец с «психологизмом» (см. его знаменитые «Логические исследования»), заканчивает свою философскую эволюцию введением понятия «жизненный мир» как непременного условия существования любых, в том числе и высоко абстрактных, видов знания. Э. Кассирер, вначале типичный методолог науки неокантианской ориентации (см. его не менее знаменитую книгу «Понятие о субстанции и понятие о функции») , в зрелый и поздний периоды творчества сосредоточивается на проблемах антропологии и философии культуры. Л. фон Витгенштейн, автор сугубо позитивистского «Логико-философского трактата», направляет затем свои усилия на исследование языка, его роли в конструировании схем поведения и творчества человека. А.Н. Уайтхед, один из авторов знаменитого тактата Principia mathe- matica, претендовавший в свое время на разработку твердых логических оснований математического знания, в своем последнем публичном выступлении обронит знаменательную фразу: «Строгость есть плутовство» 1 .
Более того, в XX в. будет неуклонно нарастать число голосов, пытающихся объявить классическую гносеологическую проблематику преодоленной в рамках так называемого неклассического философского дискурса, а теорию познания - сохраняющей значение лишь в качестве историко-философского раритета. Современная гносеологическая ситуация и причины подобного малопродуктивного скепсиса будут рассмотрены далее. Здесь же отметим, что, несмотря на все колебания философской моды, теория познания продолжает сохранять фундаментальное значение как для самой философии, так и для мировоззрения человека в целом.
Связано это с тем, что философское знание с необходимостью включает в себя познавательно-рефлексивную компоненту, без которой оно попросту не может существовать. Так, если в рамках социальной философии речь заходит о структуре общества, закономерностях исторического процесса и т.д., то это всегда подразумевает явное или неявное решение вопроса о том, как вообще возможно социальное познание, т.е. каковы методы получения и обоснования социально-философского знания. В случае религиоведческих исследований неизбежно встают вопросы о природе религиозного познавательного опыта и о возможности его рациональной религиоведческой реконструкции. В рамках этики обязательно всплывают проблемы специфики морального знания, критериев истины в этических исследованиях и т.д.
Таким образом, наличие развитой теоретико-познавательной метафизической компоненты является необходимым условием существования и поступательного развития всех других разделов философского знания. Гносеология с этих позиций выступает в роли интегратора и стимулятора философского творчества. Даже если она и заимствует в интересах собственного развития понятия и ходы мысли из иных разделов философии и гуманитарных наук, типа «габитуса» П. Бурдье, «симулякра» Ж. Бодрийара или «дискурса» М. Фуко, то это еще вовсе не основание ставить под сомнение метафизическую фундаментальность и самоценность ее собственного бытия . Доказательство этого факта - невозможность устранить фундаментальную гносеологическую проблематику и ее классические категории типа «истина», «субъект», «доказательство» и т.д. Попытки «выставить их за дверь» неизменно заканчиваются тем, что они «влезают в философское окно», ибо физики и культурологи, математики и антропологи все равно их активно используют. Здесь само отрицание является формой утверждения.
Более того, лишь благодаря гносеологии возможна самоидентификация философии как самостоятельной сферы духовной культуры человечества и специфического вида знания, отличного и от науки, и от религии, и от искусства. В свою очередь, систематическая теоретико-познавательная рефлексия над этими формами духовного творчества - непременное условие их собственного рационального самосознания и, тем самым, понимания своего предназначения в обществе. С этих позиций вполне правомерно рассматривать теорию познания как важнейшее условие самосознания не только философии, но и всей духовной культуры человечества в целом.
Если обратиться к антропологической проблематике, то сущностной чертой человека признается наделенность его сознанием. Но ведь сама этимология слова «сознание» отсылает к знанию и способности нашего co-знания с другими людьми. В этом плане не будет ошибкой назвать гносеологию (эпистемологию) важнейшим условием самопознания человека.
Наконец, современные исследования Космоса все более убеждают нас в том, что ключ к разгадкам его тайн коренится не только в накоплении естественнонаучных знаний и техническом освоении пространства, но и в разгадке тайны самого человека и природы знаний, которыми он владеет. Знаменитый антропный принцип в космологии в его «сильной» версии, утверждающий, что «Вселенная устроена так, что на определенном этапе ее эволюции должен появиться наблюдатель», дает основания утверждать, что гносеология имеет тенденцию срастания с космологическими исследованиями. По крайней мере игнорировать теоретико-познавательную проблематику (особенно проблему сознания) сегодня уже не может ни один серьезный астрофизик-теоретик.
Вступление человечества в эпоху глобальной компьютеризации не только обнаружило основополагающую роль знания в поступательном социально-экономическом и технологическом развитии общества, но и поставило перед человечеством ряд новых очень непростых проблем, связанных с эскалацией виртуальной реальности и все возрастающим несоответствием между темпами обновления знаний и психофизической способностью человека к их освоению. В этих условиях социальное значение фундаментальных теоретикопознавательных оценок и прогнозов трудно переоценить.
Важно указать и на то, что научно-технический прогресс поразительным образом сочетается с открытием (и переоткрытием) скрытых когнитивных возможностей и сил в самом человеке, в том числе и способностей внерационального характера. Философская теория знания позволяет во всеоружии встретить новые, подчас парадоксальные и непривычные, факты и дать им вполне рациональную, а не оккульт- но-иррационалистическую интерпретацию. Не дать науке впасть в магические или, напротив, в надменно рационалистические соблазны, а общественному сознанию - в разного рода массовые психозы - в этом также состоит особое методологическое и социально-психологическое значение теории познания в современных условиях.
Подводя итоги, можно сказать, что теория познания - это без преувеличения метафизическое сердце философии и
Гносеология - философское учение о познании. Предметом изучения гносеологии выступают все стороны субъектно-объектных отношений, специфика научного, обыденного, повседневного знания и всех видов познавательной деятельности человека.
Гносеология изучает специфику того или иного вида познания лишь с мировоззренческой стороны. Целью изучения познавательных процессов выступает возможность достижения истины и формы существования истины.
Часто происходит отождествление процесса познания с научным познанием. Подобное неверно. Научное познание характеризуется рядом специфических черт, которые не характерны для других форм познания, таких как обыденное, художественное, религиозное и т.д.
Гносеология исследует явления познавательной деятельности, но в плане отношения познания к объективной реальности, к истине, к процессу достижения истины. «Истина» - одно из центральных понятий гносеологии. Гносеология опирается на социокультурный аспект деятельности человека, который является ведущим.
Философская теория познания опирается на данные, полученные в рамках специальных дисциплин, будь то эмпирические данные или теоретические обобщения.
Однако гносеология, самостоятельная область знания и не может быть сведена к какой-либо специально-научной дисциплине. Философская теория познания опирается на результаты исследования, которые выступают как эмпирический материал, которые изменяются в рамках задач, по выявлению норм получения истинного знания, в контексте разработки проблематики, связанной с взаимоотношением знания и реальности.
Один из центральных вопросов гносеологии: «Познаваем ли мир?» В рамках гносеологии этот вопрос приобретает следующую формулировку: «как относятся наши мысли об окружающем нас мире к самому этому миру?» Вопрос заключается в том, можно ли достоверно познать предметы, их сущность и проявления сущности.
Отвечая на этот вопрос в философии сложилось 2 направления: познавательно-реалистическое и агностическое. Для агностицизма характерно утверждение, что мир непознаваем. Однако, подобное утверждение не совсем верно и берет начало из позиции И. Канта . В конце 19 начале 20 века сформировалась разновидность агностицизма - конвенционализм - философская концепция, согласно которой научные теории и понятия являются не отражением объективного мира, а предметом соглашения между учеными. Конвенционализм получил широкое распространение в последнее десятилетие.
Современная философская теория познания и агностицизм не расходятся в вопросе о познаваемости явлений. Принципиальное расхождение по вопросу о том, познаваема ли сущность материальных систем. Специфика агностицизма - в отрицании возможности достоверного познания сущности материальных систем. Агностицизм - это учение, отрицающее возможность достоверного познания сущности материальных систем, закономерностей природы и общества.
2. Ведущей (центральной) проблемой философии познания является проблема истины. Все проблемы гносеологии характеризуются интересом либо к средствам и путям достижения истины, либо к формам существования истины, формам ее реализации, структуры познавательных отношений.
Существует множество определений истины:
1) соответствие знаний действительности;
2) опытная подтверждаемость;
3) полезность знания, его эффективность;
4) соглашение.
Определение истина как соответствие знаний действительности является главным в классической концепции понимания истины.
Путь познания - вечный путь от незнания к знанию, от явления к сущности, от сущности первого порядка к сущности второго порядка и т. д. Познание есть удивление. Человек удивляется тому, что хочет познать. Познание начинается с сомнения. Сомнение и неизвестное соседствуют друг с другом. И некоторые философы считают, что неизвестное - это самое драгоценное достояние человека. Еще Платон писал, что все в здешнем мире есть слабый образ верховного домостроительства, в котором много сомнительного и непознаваемого.
Непознаваемое, когда мы доверяемся нашим впечатлениям. А впечатления возникают, когда мы скользим по поверхности явлений и процессов, -что мы умеем делать с ловкостью и быстротой. Познание не сводится к впечатлениям. Оно развертывается как весьма сложный процесс, охватывающий собой все акты и феномены, которые формируют и развивают познавательный образ. Помимо чувственного созерцания и восприятия вещей, воображения, познание предполагает глубокое абстрактное мышление. Познание - это процесс постижения мыслью объективной реальности.
На современном этапе развития науки, общества многие проблемы гносеологии (учение о всеобщих механизмах и закономерностях познавательной деятельности человека) требуют дальнейшего развития.
2.1. Теория познания (гносеология) как раздел философии
Теория познания (гносеология) - это раздел философии, в котором изучаются такие проблемы, как природа и сущность познания, содержание познания, форма познания, методы познания, истина, ее условия и критерии, формы существования и развития знаний. Каждая из перечисленных проблем имеет свое содержание. Так, природа и сущность познания включает в себя такие вопросы, как предмет познания, соотношение субъекта и объекта познания, соотношение сознания и знания;
содержание познания - диалектику процесса познания (чувственное и рациональное, от явления к сущности, от сущности первого порядка к сущности второго порядка и т. д., единство конкретного и абстрактного), детерминацию процесса познания социокультурными факторами; форма познания - логическую структуру мышления, соотношение логических законов и логической правильности мышления, категориальную структуру мышления, познание и язык; методы познания - соотношение метода и теории, метода и методологии, классификацию методов по степени субординации и координации; истина, ее условия и критерии - соотношение истины и знания, соотношение абсолютной и относительной истины, конкретность истины, многообразие истин, критерии истины; формы существования и развития знания - факты науки, сущность проблемы, сущность гипотезы, принципы доказательства, сущность теории.
Перечисленными проблемами занимается исключительно философия. Объясняется это тем, что философия анализирует тотальность вещей, реальность во всех ее частях и моментах без изъятия: материальный мир, идеальные феномены и воображаемые объекты. Без теории познания в широком смысле слова это сделать невозможно. Философия выработала такие средства, методы, принципы. Частная наука сделать это не в состоянии из-за ограниченности ее предмета и системы знаний. Анализируя их, философия опирается на другие философские разделы: онтологию, диалектическую и формальную логику. Она использует данные антропологии, этики, культурологии, социологии, психологии, педагогики, физиологии, нейрофизиологии, медицины и др.
Следует подчеркнуть, что проблемы гносеологии формировались в процессе развития потребностей общества и науки в целом. Познание само и его изучение не есть нечто неизменное, раз и навсегда данное, а представляет собой развивающееся по определенным законам. Как нам известно из истории философии, гносеология имеет длительную историю, истоки которой уходят в античную философию. Напомним некоторые моменты.
В античной философии, особенно в греческой, были поставлены глубокие идеи о соотношении объекта и субъекта, истины и заблуждения, конкретности истины, диалектики процесса познания, объекта познания, структуры человеческого мышления.
Гераклит один из первых античных философов обратил внимание на гносеологию, говоря о характере человеческого познания. Он отметил некоторые объективно существующие аспекты отношений между субъектом и объектом в процессе познания, различил чувственное и логическое познание, отмечая при этом, что высшая цель познания - это познание логоса, познание высшего мироздания. Объектом познания для Гераклита являлся мир.
Демокрит специально разрабатывал проблемы гносеологии: ставил и решал вопрос о предмете познания (предметом познания выступают атомы и пустота и отношения между ними); ставил проблему диалектики процесса познания (есть два вида познания - посредством чувств и посредством мышления); впервые дал анализ в наивной форме процесса отражения (наивно-материалистическая теория «идолов»); выдвигал проблему субъекта познания (субъектом познания выступает мудрец - человек, обогащенный знаниями эпохи); впервые поставил проблему индукции.
Античная софистика (Протагор, Горгий) в теории познания выдвинула ряд рациональных моментов. К их числу можно отнести: сознательное исследование мышления самого по себе; понимание его силы, противоречий и типичных ошибок; стремление развивать гибкость мышления; подчеркивание активной роли субъекта в познании; анализ возможностей слова, языка в процессе познания; софисты ставили проблему истины, анализировали содержание знания.
Сократ выдвинул на первый план диалектическую природу познания как совместного добывания истины в процессе сопоставления различных представлений, понятий, их сравнения, расчленения, определения и т. п. При этом он подчеркивал тесную связь познания и этики, метода.
Рациональное содержание философии Платона - его диалектика, изложенная в диалогической форме, то есть диалектика как искусство полемики. Он считал, что бытие заключает в себе противоречия: оно едино и множественно, вечно и преходяще, неизменно и изменчиво, покоится и движется. Противоречие есть необходимое условие для пробуждения души к размышлению, важнейший принцип познания. Поскольку, согласно Платону, любой предмет, любая вещь в мире «есть движение», то, познавая мир, нам следует по необходимости, а не по прихоти и субъективному произволу изображать все явления как процессы, то есть в становлении и изменчивости.
Вслед за элеатами и софистами Платон отличал мнение (недостоверные, часто субъективные представления) от достоверного знания. Мнение он разделял на догадку и доверие и относил его к чувственным вещам, в отличие от знания, имеющего своим предметом духовные сущности. В гносеологии Платона содержится идея о двух качественно различных уровнях мыслительной деятельности - рассудке и разуме, «нацеленных» соответственно на конечное и бесконечное.
Аристотель в созданной им логике видел важнейший «органон» (орудие, инструмент) познания. Его логика носит двойственный характер: она положила начало формальному подходу к анализу знания, но одновременно Аристотель стремился определить пути достижения нового знания, совпадающего с объектом. Он пытался вывести свою логику за рамки только формальной, ставил вопрос о содержательной логике, о диалектике. Тем самым логика и гносеология Аристотеля тесно связана с учением о бытии, с концепцией истины, так как в логических формах и принципах познания он видел формы и законы бытия. Он впервые в истории философии дает определение истины.
Важную роль в процессе познания Аристотель отводил категориям -«высшим родам», к которым сводятся все остальные роды истинно сущего. При этом он представил категории не как неподвижные, а как текучие, дал систематический анализ этих существеннейших форм диалектического мышления, считая их содержательными формами самого бытия.
Продемонстрировав веру в силу разума и подчеркнув объективную истинность познания, Аристотель сформулировал ряд методологических требований к последнему: необходимость рассмотрения явлений в их изменении, «раздвоение единого», представленное им не только как закон объективного мира, но и как закон познания, принцип причинности и др. Заслугой Аристотеля является также то, что он дал первую обстоятельную классификацию софистических приемов - субъективистских, псевдодиалектических ходов мысли, свидетельствующих лишь о мнимой мудрости, уводящей познание на путь заблуждений.
Крупный шаг в развитии теории познания был сделан европейской философией XVIIXVIII вв. (философами Нового времени), в которой гносеологическая проблематика заняла центральное место. Фрэнсис Бэкон - основоположник экспериментальной науки этого времени - считал, что науки, изучающие познание, мышление, являются ключом ко всем остальным, ибо они содержат в себе «умственные орудия», которые дают разуму указания или предостерегают его от заблуждений («идолов»). Ставя вопрос о новом методе, об «иной логике», Ф. Бэкон подчеркивал, что новая логика - в отличие от чисто формальной - должна исходить не только из природы ума, но и из природы вещей, не «измышлять и выдумывать», а открывать и выражать то, что совершает природа, то есть быть содержательной, объективной.
Бэкон различал три основных пути познания: 1) «путь паука» - выведение истин из чистого сознания. Этот путь был основным в схоластике, которую он подверг резкой критике, отмечая, что тонкость природы во много раз превосходит тонкость рассуждений; 2) «путь муравья» - узкий эмпиризм, сбор разрозненных фактов без их концептуального обобщения; 3) «путь пчелы» - соединение первых двух путей, сочетание способностей опыта и рассудка, то есть чувственного и рационального. Ратуя за это сочетание, Бэкон, однако, приоритет отдавал опытному познанию. Он развивал диалектику процесса познания.
Бэкон разработал новый эмпирический метод познания, каким у него является индукция - истинное орудие исследования законов («форм») природных явлений, которые, по его мнению, позволяют сделать разум адекватным природным вещам. А это и есть главная цель научного познания, а не «опутывание противника аргументацией». Важная заслуга Бэкона - выявление и исследование глобальных заблуждений познания («идолы», «призраки» разума). Важное средство их преодоления -надежный метод, принципы которого должны быть законами бытия. Метод - органон (инструмент, орудие) познания, и его необходимо постоянно приспосабливать к предмету науки, а не наоборот.
Всю философию и гносеологию Рене Декарта пронизывает убеждение в беспредельности человеческого разума, в огромной силе познания, мышления и понятийного усмотрения сущности вещей. Началом познания выступает у Декарта сомнение. Все сомнительно, но несомненен сам факт сомнения. Для Декарта сомнение - это не бесплодный скептицизм, а нечто конструктивное, всеобщее и универсальное.
Уделяется большое внимание методу. С его помощью и предаются суду чистого разума все общепринятые истины, подвергаются тщательной и беспощадной проверке их «верительные грамоты», обоснованность их претензий представлять подлинную истину.
По Декарту, разум, вооруженный такими средствами мышления, как интуиция и дедукция, может достигнуть во всех областях знания полной достоверности, если только будет руководствоваться истинным методом.
Последний есть совокупность точных и простых правил, строгое соблюдение которых всегда препятствует принятию ложного за истинное.
Правила рационалистического метода Декарта представляют собой распространение на все достоверное знание тех рациональных способов и приемов исследования, которые эффективно применяются в математике (в частности, в геометрии). Это означает, что нужно мыслить ясно и отчетливо, расчленять каждую проблему на составляющие ее элементы, методически переходить от известного и доказанного к неизвестному и недоказанному, не допускать пропусков в логических звеньях исследования и т. п.
Свой рационалистический метод Декарт противопоставлял как индуктивной методологии Бэкона, к которой относился с одобрением, так и традиционной, схоластизированной формальной логике, которую подверг резкой критике. Он считал необходимым очистить ее от вредных и ненужных схоластических наслоений и дополнить ее тем, что вело бы к открытию достоверных и новых истин. Таким средством и является прежде всего интуиция.
Продуктивным методом декартовской философии и гносеологии являются: формирование идеи развития и стремление эту идею применить в качестве принципа познания природы, введение в математику диалектики посредством переменной величины, указание на гибкость правил своего метода познания и на их связь с нравственными нормами и ряд других.
Итак, философия Нового времени уделяет большое внимание гносеологии. В ней можно вычленить такие рациональные стороны:
- определяется предмет познания - природа, цель познания - покорение ее;
- развивается диалектика процесса познания (познающий объект - пчела), фактически многие философы выступают против сенсуализма и рационализма (французские философы XVIII в.);
- уделяется большое внимание методу познания (эмпирическому и теоретическому), обоснованию правил метода, анализу правил морали, вытекающих из правил метода;
- развивается учение об истине;
- анализируется соотношение истинного, достоверного и вероятностного знания;
- выдвигается проблема критерия истины.
Гносеология нашла свое дальнейшее развитие в немецкой классической философии. Основоположник немецкой классической философии Кант впервые попытался связать проблемы гносеологии с исследованием исторических форм деятельности людей: объект как таковой существует лишь в формах деятельности субъекта. Он поставил проблему познавательной деятельности и познания. Основной для своей гносеологии вопрос - об источниках и границах познания - Кант сформулировал как вопрос о возможности априорных синтетических суждений (то есть дающих новое знание) в каждом из трех главных видов знания -математике, теоретическом естествознании и метафизике (умозрительном познании истинно сущего). Решение этих трех вопросов Кант дал в ходе исследования трех основных способностей познания - чувственности, рассудка и разума.
Несмотря на априоризм и элементы догматизма. Кант считал, что естественным, фактическим и очевидным состоянием мышления является как раз диалектика, ибо существующая логика, по Канту, ни в коей мере не может удовлетворить назревших потребностей в области решения естественных и социальных проблем. В связи с этим он подразделил логику на общую (формальную) - логику рассудка и трансцендентальную - логику разума, которая явилась зачатком диалектической логики.
Трансцендентальная логика имеет дело не только с формами понятия о предмете, но и с ним самим. Она не отвлекается от всякого предметного содержания, а исходя из него изучает происхождение и развитие, объем и объективную значимость знаний. Если в общей логике основной прием - анализ, то в трансцендентальной - синтез, которому Кант придал роль и значение фундаментальной операции мышления, ибо именно с его помощью происходит образование новых научных понятий о предмете.
- Следующий материал →
2.2. Логика познания. Сущность познания
- ← Предыдущий материал
1.4. Диалектическая логика о закономерностях развития бытия
Гносеологии, мн. нет, ж. [от греч. gnosis – знание и logos – учение] (филос.). Наука об источниках и границах человеческого познания; то же, что теория познания. Большой словарь иностранных слов
Познание реальности - это припоминание или исследование? В представлении о познании Аристотель во многом не согласен с Платоном.
Основной принцип теории познания Платона - это принцип припоминания. Он основан на метемпсихозе , учении о переселении душ. По мнению Платона, душа человека принадлежит миру идей, где она созерцает истину, но, попадая в мир вещей, соединяясь с телом, она забывает все, что видела, и знание истины остается в ней как воспоминание. Единственный для человека способ познавать бытие - припоминать его, находя в вещах чувственного мира отблески идей. Если человеку удается увидеть следы идей - через красоту, любовь или справедливые дела, - то, по словам Платона, крылья души, когда-то утерянные ею, вновь начинают расти. От качества души зависит, насколько много она сможет припомнить, поэтому обучение должно быть нацелено на то, чтобы помочь душе вспомнить.
Нетрудно заметить, что в учении о припоминании Платон развивает идею Сократа о душе, «беременной истиной», объясняя причины наличия истины в душе. Сам же путь познания, или процесс припоминания, непрост; его этапами можно считать мнение и знание , или науку. Мнение - промежуточный этап между незнанием и знанием, между бытием и небытием, оно может проявляться в простом воображении и веровании. В процессе познания важная роль отводится Эросу , он - сила, дающая крылья, на которых познающая душа несется от красивого к Красоте, а от нее ко - всеобщему благу. Любовь - не источник знания, но способ его получения; любовь помогает постичь Истину, Добро и Красоту в их единстве, а любовь к мудрости (философия) ведет к истине.
Аристотель отвергает платоновское учение о припоминании и утверждает, что познание движется от видимости вещи к ее сущности, от ощущения - к рациональному знанию. Чувственный опыт (ощущения) дает нам уверенность в том, что мы существуем, считал Аристотель; на основе этой идеи впоследствии развились такие направления в философии, как эмпиризм и сенсуализм. Зная, что все существующее имеет причину, мы можем предположить, что и мир в целом имеет причину. Аристотель полагал, что наше познание нацелено именно на раскрытие причин - больших и малых:
Про каждую вещь мы думаем, что ее знаем безусловно, а не софистически, по случайным [признакам], когда мы думаем, что знаем причину, в силу которой [данная] вещь есть... и что это не может обстоять иначе .
Истиной Аристотель считал соответствие знаний о предмете самому предмету или его сущности , а из его учения о бытии мы знаем, что сущносгью вещи является ее форма. В XX в. такой подход к познанию будет назван эссенциализмом (от лат. essence - сущность).
Аристотелю принадлежит разветвленная классификация наук , в которой отражены его представления об основных уровнях познания, следующих за уровнями бытия. Он выделял науки теоретические , практические и продуктивные. Наиболее ценными он считал науки теоретические, включающие математику, физику и первую философию , которую позже стали называть метафизикой, а сам термин «метафизика» стал синонимом термина «философия».
Задачей математика является изучение определенных качеств, выраженных абстрактно. Физик занят материальным миром, а так как материальный мир не существует без форм, то физик занят и формами: он исследует причины тел, каковыми являются формы. Собственно, под физикой Аристотель понимает то, что мы бы назвали натурфилософией. В трактате «Физика» он разрабатывает учение о форме и материи , объясняет сущность движения, времени и пространства.
Первая философия является наукой о сущностях ; она призвана исследовать не конкретное проявление бытия, а самое бытие, но так как бытие венчает Бог, то и первую философию венчает теология, наука о Боге. Термин «теология» закрепился в европейской культуре, приобретя дополнительные смыслы, но сохранив свое основное определение - наука о Боге.
Кто ищет первопричины необходимого, тот с необходимостью приходит к идее Бога, ибо только он есть абсолютная первопричина сущего. Задаться вопросом «Что есть бытие?», значит оказаться перед проблемой: существует ли только чувственное или есть сверхчувственное божественное бытие? Этим может заниматься только высшая наука. С практической точки зрения все остальные науки более необходимы людям, но ни одна из них нс превзойдет эту.
Философия начинается с удивления и желания понять, как устроен мир; от этого знания нет конкретной пользы, но именно такое желание делает человека человеком. На получение конкретной пользы нацелены практические науки; к ним Аристотель относит этику и политику", первая позволяет определить правильное поведение, вторая - правильное управление. К продуктивным наукам, или искусствам, Аристотель относит почти все практико-ориентированные области знания: медицину, навигацию, архитектуру и т.п. Все они коррелируют с обыденным опытом и здравым смыслом.
Например, Y знает, что X помогло от простуды некоторое лекарство, и, возможно, он примет решение его выпить в случае простуды. Владеющий искусством врачевания знает, что в состав этого лекарства входит некий компонент, имеющий жаропонижающий эффект за счет того, что ускоряет движение крови, и он может предложить его всем, кому не повредит такое ускорение. На этом примере хорошо видно, что истина у Аристотеля спускается с небес на землю; она престает быть недостижимым или труднодостижимым идеалом. Если врач знает свойства лекарства и его возможности воздействия на болезнь, то он знает и сущность (истину) этой болезни и этого лекарства.
Таким образом, если для Платона истина тождественна бытию , ибо пребывает в мире идей, то для Аристотеля знание следует за бытием , а истина рождается в познании как соотнесение мысли и предмета. Верное отражение в мысли сущности предмета и будет истиной. Именно аристотелевское понимание познания, в котором соединяются платоновские идеи и здравый смысл, стало основанием европейской рациональности и науки. Здравый смысл говорит, что не стоит отказывать своему опыту в возможности познания, ибо он направит нашу мысль, способную постигать то, что лежит за пределами чувственного опыта, к познанию причины , каковой всегда является идея (форма). Так, причина болезни тоже нуждается в аналитике, она не является фактом опыта, в отличие от самой болезни.
Другими словами, рождается идеал научного знания , требующий познать вещь такой , какова она на самом деле , объективно и беспристрастно. Если спросить человека на улице, что есть знание, мы получим более или менее похожий на эту мысль ответ. Такое понимание знания закрепилось в европейской культуре, наверное, именно потому, что сопряжено со здравым смыслом и тысячелетним опытом познающего человека. Наука должна дать нам объективное и достоверное знание о мире, что становится возможным при правильном мышлении (логика) и правильной корреляции его опытом (натурфилософия).
- Цит. по: Антология мировой философии. Т. 1. Ч. 1. С. 435.
